Ответ на вопрос №1

Фильм снят к 40-летию Победы советского народа
в Великой Отечественной войне.

(1985 год)

Ответ на вопрос №2

«Его мальчишеское наглое лицо было спокойно, немецкий автомат небрежно перекинут через плечо, из широких голенищ в разные стороны торчали запасные пенальные магазины».

Ответ на вопрос №3

«ВИЛЛИС» остановился; встречный ветер упал, был слышен буксующий вой «студебеккера», слитный скрип колёс, фырканье лошадей, голоса. Ермаков  молча спрыгнул на дорогу, потянул из машины планшетку.»

Ответ на вопрос №4

«Среднего роста капитан Борис Ермаков в летней выгоревшей гимнастёрке с тёмными следами от портупеи стоял возле; тень от козырька падала на половину смуглого лица, карие, дерзкие глаза, белые зубы блестели в обрадованной улыбке».

Ответ на вопрос №5

«Кондратьев вздохнул, положил руки на колени и сконфуженно стал говорить, что только два орудия удалось переправить на правый берег: одно прямым разбило на пароме, на середине Днепра, плоты затонули…»

Ответ на вопрос №6

«Экий у тебя гусар, сизые перья! Дров не наломает? Ничего? Не из пелёнок? Ладно. Гляди в свой шикарный бинокль. Осмотри весь берег. А потом поразмышляем. Одна голова хороша, две - хуже.»

Ответ на вопрос №7

«Вся печальная и тихая на закате водяная даль Днепра отсвечивала тёмно-розовым в увеличенном приближении бинокля: вот она, в пяти шагах, эта вода. И тоскою, странной, глухой, повеяло от лесов, потемневших на том берегу перед вечером. Был высок тот берег Днепра, а в межлесье прорезала полосу зари огромная высота, чистая, без кустов и деревьев.»

Ответ на вопрос №8

«Стало тихо и пусто. И тогда Ермаков ясно понял, почему угнетала всех и его самого эта неопределённость положения. Батальон искал боя, а боя не было. И это было самое страшное, что могло быть на войне.»

Ответ на вопрос №9

«Дверь открылась, и на крыльцо шагнул полковник Иверзев... Возбуждением, непоколебимым здоровьем веяло от молодого, полного лица, от сочного голоса, от прочной, большой фигуры уверенного в себе человека; и глаза его, которые, очевидно, так нравились своей холодной синевой женщинам, блестели сейчас настроженно - вопросительно. «Да, это тот Иверзев, - подумал Ермаков. - Тот, который отдавал приказ!»

Ответ на вопрос №10

«Полковник Гуляев подошел к окну, маленькому, мутному, согнулся нерешительно и жалко, точно заглядывая в колыбель больного ребенка, и не сразу выпрямился.

- Это... все?...

Четверо солдат в измазанных землей, захлюстанных шинелях, грубо, буйно заросшие щетиной, с автоматами на коленях, расположились под плетнем на дворе, жадно затягивались; напротив, держа кисет, присел на корточки часовой.»

Ответ на вопрос №11

«Нет, он очень ясно, очень четко увидел в толпе солдат на понтоне знакомое, родное, мелькнувшее милым овалом лицо, ее такую знакомую, тонкую фигуру, ее шинель, ее санитарную сумку, хромовые сапожки.
Но она не заметила его, не подняла головы в тот момент, прошла в толпе, и тогда негромкий, сдавленный волнением оклик настиг ее снова:
- Шура!..
- Борис? - чуть шевеля губами, прошептала она. - Это ты?... Ты?...
- Шура...
Он так сильно и горько обнял ее, что она пошатнулась, как бы не веря, зажмурясь, а он, не обращая внимания на людей, бестолково снующих по понтону, толкающих их, стал с болью целовать ее холодные, сомкнутые, не отвечающие ему в это мгновение губы, ее лоб, глаза, вздрагивающие брови, готовый отдать за эту встречу все, что мог еще отдать.»