Марк Шагал (1887-1985) 7 июля 1887 года в белорусском городе Витебске в границах осёдлости, которые были определены ещё Екатериной II для компактного проживания евреев, родился Марк (Мойша) Шагал. В этих местах до сих пор жива легенда о том, что однажды здесь родится мальчик, который прославит город. В тот день случился большой и страшный пожар, спаливший полгорода. Стихия не тронула лишь несколько домов, в том числе и тот, где родился Шагал.

Позже художник расскажет, что именно по этой причине он всю жизнь испытывал тягу к перемене мест (кроватку с младенцем во время пожара постоянно переносили из угла в угол) и так часто на своих картинах изображал огонь, пощадивший его. Стихию он рисовал в виде петуха с растущим из туловища птицы огненным деревом. А красный цвет с тех пор означал для художника и жизнь и смерть одновременно.

Настоящая фамилия семьи — Сегал. По воспоминаниям Марка Шагала, её изменил на «Шагал» отец художника. Хацкель (Захар) работал грузчиком в лавке купца - селёдочника. Мать Марка Фейга Ита была дочерью мясника. Родители приходились друг другу двоюродными братом и сестрой. Большую часть детства Марк провёл у бабушек с дедушками. Как было принято у евреев, получил начальное традиционное еврейское образование на дому, изучив древнееврейский язык, Тору и Талмуд. В возрасте 11 лет Шагал стал учеником 1-го Витебского четырёхклассного училища.

В 19 лет учился изобразительному искусству в художественной школе витебского живописца Юделя Пэна.

Из книги Марка Шагала «Моя жизнь»: «Захватив двадцать семь рублей — единственные за всю жизнь деньги, которые отец дал мне на художественное образование, — я, румяный и кудрявый юнец, отправляюсь в Петербург вместе с приятелем. Решено! Слёзы и гордость душили меня, когда я подбирал с пола деньги — отец швырнул их под стол. Ползал и подбирал. На отцовские расспросы я, заикаясь, отвечал, что хочу поступить в школу искусств… Какую мину он скроил и что сказал, не помню точно. Вернее всего, сначала промолчал, потом, по обыкновению, разогрел самовар, налил себе чаю и уж тогда, с набитым ртом, сказал: «Что ж, поезжай, если хочешь. Но запомни: денег у меня больше нет. Сам знаешь. Это всё, что я могу наскрести. Высылать ничего не буду. Можешь не рассчитывать».

И с 27 рублями в кармане он отправился в Петербург поступать в Рисовальную школу, которую возглавлял Николай Рерих. Работы Шагала настолько поразили приёмную комиссию, что юношу взяли сразу на третий курс без экзаменов. Далее подающего большие надежды художника берёт под своё покровительство депутат Государственной думы Максим Винавер. Он приобрёл у начинающего художника два полотна и дал стипендию для поездки в Европу.

Так в 1911 году Марку удалось поехать в Париж. И с этого времени начинается его творческая биография. В этот город Шагал влюбился сразу и навсегда, он называл Париж вторым Витебском. Французская столица была центром мировой живописи, и там Марк неожиданно для себя приобрел известность. Именно Париж Марк Захарович считал источником своего вдохновения. Работы Шагала начали выставлять в Париже, а вскоре должна была состояться его персональная выставка в Берлине.

Перед таким значимым в жизни художника событием Марк решил съездить в отпуск в Витебск. Он поехал на три месяца, а задержался на 10 лет, всё перевернула Первая мировая война и революция.

Осенью во время пребывания в Витебске Марк Шагал знакомится с Бертой (Беллой) Розенфельд, дочерью ювелира. Эта встреча оказалась решающей в судьбе художника. Из книги Марка Шагала «Моя жизнь»: «С ней должен быть я — вдруг озаряет меня! Она молчит, я тоже. Она смотрит — о, её глаза! — я тоже. Как будто мы давным-давно знакомы, и она знает обо мне всё: моё детство, мою теперешнюю жизнь, и что со мной будет; как будто всегда наблюдала за мной, была где-то рядом, хотя я видел её в первый раз. И я понял: это моя жена. На бледном лице сияют глаза. Большие, выпуклые, чёрные! Это мои глаза, моя душа». Девушка училась в Москве на женских курсах, интересовалась литературой, театром. Задумчивый, постоянно погруженный в живопись, которую он считал делом своей жизни, никем не признанный, бедный, у окружающих Мойша вызывал недоумение и жалость. А Белла увидела в нем талант и твердость духа, она поверила в него еще тогда, поверила на всю жизнь.

Позднее он писал: "Долгие годы ее любовь освещала все, что я делал". Спустя шесть лет после первой встречи, в 1915 году, они поженились. У них родилась дочь Ида, которая стала биографом и исследователем творчества художника.

Любовная тема в творчестве Шагала неизменно связана с образом Беллы. С полотен всех периодов его творчества, включая позднейший (после смерти Беллы), на нас смотрят её «выпуклые чёрные глаза». Её черты узнаваемы в лицах почти всех изображённых им женщин.

Во время революции Марк Шагал в своем родном Витебске в 1918 году стал эмиссаром по культуре, а затем основал и руководил художественной школой, которая становится очень популярной. Марк Захарович вместе с учениками украсил город к празднованию первой годовщины Октября. Чиновники были не так довольны оформлением торжества, как сам художник. И когда представители новой власти стали спрашивать у мастера, почему его коровы зеленые, а лошади летают по небу, и самое главное - что у персонажей Шагала общего с великими революционными принципами и Карлом Марксом, увлечение революцией быстро исчезло. Чем же стал заниматься Шагал? Биография его по-прежнему связана с Россией, и теперь он переезжает в Москву, где начинает обучать рисованию сирот революции в детской колонии. Однажды, проходя мимо Кремля, Марк Захарович увидел, как из машины выходит Троцкий. Тяжелым шагом он направлялся в свои апартаменты. Тогда художник понял, как он устал, и остро почувствовал, что больше всего на свете хочет писать свои картины. Ни царской, ни советской власти, по его мнению, он им не был нужен.

Марк Шагал принимает решение забрать свою семью и уехать из России. Он становится первым комиссаром, который уезжает из нового государства для того, чтобы не только спасти жизни близких людей, но и душу свою от несвободы. В 1922 году с женой и дочерью Шагал эмигрировал из России. Его биография и творчество теперь больше не связаны с Родиной, он ехал во Францию - навстречу своему бессмертию. «Париж, ты мой Витебск!» – писал он. В последующие годы к его имени прибавляли словосочетания «гений века», Французы объявили Марка Захаровича главой Парижской художественной школы.

В период Второй мировой войны семья уезжает в США подальше от оккупированной нацистами Франции. Но здесь, в Америке, «Белла ушла из жизни от сепсиса, громыхнула грозовая буря и непрерывный дождь излился на землю. В глазах моих потемнело» – пишет Марк Шагал. Шагал вернулся в Европу после войны. Снова поселился во Франции, на Лазурном берегу. Здесь он получает множество заказов, разрабатывает декорации и костюмы к балетам. Впоследствии Шагал стал одним из самых известных мастеров французского авангарда, а Лувр отступил от своих правил, чтобы провести его персональную выставку при жизни. Это выставка в Лувре была приуроченная к 90-летию мастера.

Чтобы отвлечь его, Ида, которая уже стала взрослой женщиной, взяла в дом красивую экономку Вирджинию Хаггард, которая была замужем и имела пятилетнюю дочь. Когда они познакомились, Шагалу было 58 лет, Вирджинии – 30 с небольшим. Между Шагалом и Хаггард вспыхивает сильнейшее чувство, а возлюбленная Шагала узнаёт, что беременна. Родившегося мальчика назвали Давидом, в честь покойного брата живописца. Поскольку Вирджиния на тот момент не была разведена, мальчик получил фамилию своего шотландского отчима.

Бурный роман оживил Шагала и этот период становится одним из самых успешных в его биографии. Новые шедевры, выставки, издания, торжественные встречи… Постепенно Хаггард начинает уставать от шумихи.

В 1951 году она наконец разводится с мужем, чтобы тут же… бросить и самого Шагала - ради третьего мужчины. Она забрала сына и отказалась от 18 работ художника, подаренных ей в разное время, оставив себе лишь два его рисунка. Вирджиния сделала для Шагала все, что могла, но Беллу она заменить была не в силах. До последних дней только Беллу обнимал вечно молодой Шагал на своих картинах, и ее лицо было у мадонн на его витражах, и только ее глаза – у кротких коров и озорных коз...

Шагал был глубоко ранен разрывом с Вирджинией. Художник опять хотел покончить с собой и снова, чтобы отвлечь его, Ида нашла «гейшу» — владелицу лондонского салона мод, молодую, красивую и хозяйственную. Брак с ней Шагал оформил очень быстро – через 4 месяца после знакомства. Вторую (а по сути третью) жену звали Валентиной Бродской (все близкие называли ее Вавой). Она происходила из рода миллионеров-сахарозаводчиков. Для Шагала, у которого была мини-мания, вынесенная, наверно, из голодного детства — воровать сахар из ресторанов, этот брак был предметом гордости.

Из книги Марка Шагала «Моя жизнь»: «Если бы мои родители могли дожить до того, что я женюсь на дочери сахарного магната Бродского из Ставрополя. Они бы гордились своим сыном! Картинами бы не гордились — а этим да». Ида не раз пожалела о своем сводничестве: мачеха железной рукой взялась за всё: не пускала к Шагалу детей и внуков, «вдохновляла» на рисование декоративных букетов, потому что они «хорошо продаются». С ней он прожил больше тридцати лет — до самой смерти, продолжая, однако, постоянно писать Беллу. Ида все реже бывала у отца и перестала получать от него в подарок картины - всякий раз, когда Шагалу приходила в голову эта мысль, Валентина заявляла, что новая работа уже обещана кому-то другому. Пострадал и Давид, которому она запрещала встречаться с отцом. Брак был, по-видимому, счастливым: Шагал прожил с Валентиной три десятка лет и период его позднего творчества стал необычайно плодотворным.

Специалисты считали новые картины и иллюстрации более светлыми и жизнерадостными, чем прежние, а о цветах отзывались как о более ярких и разнообразных. Она стала фактически еще и менеджером, так что благосостояние семьи постоянно росло. Кроме того, с подачи Валентины «самый еврейский художник столетия» начал сторониться еврейства - перестал рисовать раввинов, грозил подать в суд на человека, предлагавшего включить статью о нём в еврейскую энциклопедию.

Марка Шагала часто называют нарушителем гравитации. Его герои застывают за столом в нелепых позах с вывернутыми головами и ведут себя произвольно. Они летают, ходят вниз головой. Его люди превращаются в какое-то странные существо. И эти его летающие образы влюбленных людей, кажется, не оставляют равнодушным никого. Только он умел так убедительно это делать. Только его люди умеют летать, только его дома могут стоять перевернутым, только его корове дано играть на скрипке.

Очередное предание гласит, что некая цыганка в свое время нагадала художнику, что тот проживет долгую и насыщенную жизнь, будет любить необыкновенных женщин и умрет в полете. И что вы думаете — предсказание сбылось: 28 марта 1985 года 98-летний художник вошел в лифт, чтобы подняться на второй этаж своего французского особняка, и вовремя этого короткого полета его сердце остановилось.

Вероятно, в нем поражало ощущение личной независимости. Он был свободен, как Бог в процессе создания Вселенной. Где бы ни жил Шагал - в Витебске, Нью-Йорке или Париже - он всегда изображал почти одно и то же. Одна или две человеческие фигуры, взмывающие в воздух... Корова, петух, лошадь или осел, несколько музыкальных инструментов, цветы, крыши домов родного Витебска. Практически ничего другого не писал Марк Шагал. Описание картин показывает не только повторяющиеся образы, но и практически ничем не отличающиеся друг от друга сюжетные линии.

И все же знатоки, и ценители поражались. Марк Захарович показывал обычные предметы так, как будто зритель видит их впервые. Он очень естественно изображал фантастические вещи. Для простых, не искушенных любителей искусства картины Марка Захаровича - обычные детские сны. В них - неудержимое желание летать. Грезы наяву о чем-то невыразимо прекрасном, радостном и печальном одновременно. Марк Шагал - художник, который передавал в своих произведениях то, что хоть раз в жизни ощущает каждый человек. Это единение с большой Вселенной.

Искусствоведы, занимающиеся творчеством Шагала, называют его авангардистом — за свою долгую жизнь художник отразил в своих работах большое количество разнообразных течений. Помимо графики и живописи, он писал стихи.

У художника были литературные работы - его стихи на русском и на идиш. Стихи для Шагала были чем-то сугубо интимным, вроде записей в дневнике. "Едва научившись говорить по-русски, я начал писать стихи. Словно выдыхал их, - вспоминал Шагал в "Моей жизни". - Мне хотелось показать мои стихи настоящему поэту, из тех, кто печатается в журналах. Позднее, познакомившись с Александром Блоком, редкостным и тонким поэтом, я хотел было показать стихи ему. Но отступил перед его лицом и взглядом, как перед лицом самой природы". Отец... (картина отец) Он снова мне явился во сне, собравшись в землю лечь. Об избавлении молился, о том, чтоб ношу скинуть с плеч... Его убил холодный меч. ...Ты ждал чудес, ты ждал и плакал, тряс в синагоге бородой. Авраам, Исаак и нежный Иаков внимали сердца голос твой. Не покладая рук разбитых, всю жизнь трудился ты - затем, чтоб нас вскормить, детей несытых среди пустых и бедных стен. Твое наследство - ах как зыбко: твой дух, которым я пропах, твоя - в чертах моих - улыбка, и сила - в двух моих руках...

В последние годы жизни Шагал много работал как книжный график, расписал потолки «Гранд-Опера» в Париже, был театральным декоратором. В 70-е гг. персональные выставки художника экспонировались в Нью-Йорке, Женеве, Ницце, Цюрихе, Москве и Ленинграде. В 1977г. Шагал был удостоен высшей награды Франции ордена Почётного легиона.

Марк Шагал является единственным в мире художником, чьими витражами украшены соборы практически всех конфессий. Среди пятнадцати храмов есть старинные синагоги, лютеранские храмы, католические костёлы и прочие общественные сооружения.

Еще одна легенда гласит, что когда Марк Шагал был без настроения, он любил рисовать либо библейские сцены с непременным распятием, либо полевые цветы, среди которых особенно выделял чертополох и васильки. Обыватели предпочитали покупать вторые, чем сильно расстраивали художника.

Полного каталога работ художника нет. Кстати, работы Шагала, наряду с полотнами Пабло Пикассо, считаются самыми востребованными среди похитителей картин — на сегодняшний день пропавшими без вести числятся более полутысячи его работ. А это ли не главный признак популярности автора?

На родине Шагала в Витебске есть дом-музей художника. В 2014 году на фасаде дома 7 по Перекупному переулку в Санкт-Петербурге, где Шагал с супругой Беллой проживал с 1915 по 1918 годы, была установлена мемориальная доска в виде палитры живописца.

Он прожил почти 100 лет- из них более шестидесяти за пределами России – в основном во Франции. Часто его считают французским художником, но сколько бы не жил в других странах он остался русским художником, не растворившим, а обогатившим свою национальную составляющую. Шагал лишь обрел в Париже новую жизнь: его Россия, его Витебск, его молодость всегда были с ним, воплощенные в его обожаемой Белле. Она неизменно вдохновляла его, оставаясь музой, подругой, помощником и любимой женщиной – единственной и неповторимой.

Марк Шагал стал одним из символов двадцатого столетия. Он напоминает доброго клоуна, циркового иллюзиониста, способного заставить зрителя не только улыбаться, но и поверить в подлинность и естественность того, что происходит в его картинах. Как он смотрит на мир, так может смотреть лишь человек большой и добрый души.

«Открывая утром глаза, я мечтаю увидеть более совершенный мир, в котором правят дружественность и любовь. Одного только этого достаточно, чтоб мой день был прекрасен и достоин бытия».

Выставка подготовлена библиотекарем Отдела обслуживания МКУ "Сортавальская МРБ" Агабекян С.Г..

2017 год

назад